Истина Пророчества и мерило философского мышления

Подобно тому, как в Мудром Коране есть образные, иносказательные аяты (муташабихат) и они нуждаются в толковании, или же требуют обязательного согласия с ними. Точно также и хадисы имеют иносказания, схожие с Кораническими образными аятами. И порой они требуют очень внимательного комментирования и разъяснения. Здесь достаточно уже приведённых примеров.

Да, подобно тому, как благоразумный человек может истолковать сон спящего человека, также, иногда, спящий человек может услышать слова разговаривающих между собой бодрствующих людей. При этом он соотносит их к миру своих снов и придаёт им значение и разъясняет их в таком виде. Точно также, о несправедливый человек, который усыплён сном беспечности и философии!.. Ты, находясь во сне, не отрицай, а истолкуй в своём видении то, что увидел Пророк (Мир Ему и Благо), который был поистине уравновешенным, бдительным и обладал проницательным умом, и был удостоен смысла:

 مَا زَاغَ الْبَصَرُ وَمَا طَغٰى  «Его взор не уклонился в сторону и не излишествовал» (Коран, 53:17) и تَنَامُ عَيْنٖى وَلَا يَنَامُ قَلْبٖى  «Спят лишь мои глаза, но сердце не спит» (Бухари, Тахаджуд:16). Конечно, если во время сна человека укусит комар, иногда он будет чувствовать, что в реальном сне получает раны в какой-то страшной войне. Если у него спросят, то он ответит: “Я на самом деле получил ранение. В меня стреляли из ружья”. Те, кто сидит вокруг него, будут смеяться над его мучениями во сне. Итак, безусловно, этот полусонный взгляд беспечности и философское мышление не могут быть мерилом для истин Пророчества.

По причине того, что взоры пророчества, единобожие и вера обращены в сторону единства, иного мира и Божественности, то истина и действительность рассматривается ими относительно этих единиц и именно с этой точки зрения. Взоры же философов обращены в сторону множественности, причин и природы, поэтому они видят истину в этом свете. Взгляд и точка зрения имеют различительную форму и потому даже самая большая цель философов ничтожна и несущественна, до степени её невидимости на фоне целей праведных людей и учёных-богословов.

 (Бадиуззаман Саид Нурси, ‘Слова: Двадцать четвертое Слово‘)